«Губернатор — красавчик!» или «Дураков нет!» Честно о том, почему в районные больницы никогда не набрать целевиков

Саратовский губернатор потребовал объявить выговоры должностным лицам за плохую работу по набору врачей-целевиков, пишет его пресс-служба. Решения Романа Бусаргина вышли на федеральный уровень обсуждения.

В комментариях губернатора обвиняют в том, что нашел «крайних», и надо начинать с себя. Я решила его защитить, но плохо получается. Помогите мне.

Присоединюсь к тем, кто говорит: «Начинать надо с себя». Это раз. Главное — надо думать, а не рубить с плеча. Два — уволили двух замов главы соцсферы и выписали дисциплинарные взыскания еще десятку человек, включая главврачей районных больниц. А зачем? Смысл? Каким образом это поможет набрать несчастных целевиков?

Я училась в Саратовском медуниверситете, то было золотое время. Поступить было нелегко, мне удалось это не с первого раза, на подготовку ушло полтора года. Но в итоге поступила на бюджет. Причем мне было 30 лет. Но не в этом суть. Тогда целевое обучение не было в тренде, его не навязывали на каждом углу, не кричали о нем целыми днями. Но и тогда мне мама-врач предложила так сделать. Говорила: «Поступишь легче, там меньше баллов нужно для поступления, потом будет место работы сразу». Но что-то мне подсказывало, что это будет неправильным. Тем более я бросила вызов себе и хотела поступить в медуниверситет сама, а не за счет каких-либо поблажек. И потом, мне было страшно представить, что я буду обязана отработать 5 лет, как специалист, на одном месте, не имея право выбора. То есть я заранее, за 8 лет (!) должна буду пообещать определенному медучреждению, что приду туда с дипломом и начну счастливо работать. И еще я понимала, что у врачей есть работа всегда. Поэтому вот это вот «остаться без работы» совершенно не пугало.

Но, напоминаю, мне было 30 лет. Жизненный опыт какой-никакой был. Я исполнила свою мечту и поступила в мед. Повторюсь, это были лучшие годы моей жизни. Невероятно интересное, сложное обучение в компании замечательных людей. Жизнь открывается с другой стороны, когда начинаешь познавать свой внутренний мир. Но он тоже может быть суров, как окружающая реальность. И ее я ощутила на примере рассказов несчастных целевиков.

Сначала они учились как ни в чём не бывало: шутили, смеялись, познавали мир. Но к концу обучения у меня, как у старшей, и тем более, журналиста, начали то и дело спрашивать: «Как соскочить с целевого? Я не хочу терять жизнь в этой дыре [название города]?» Тогда еще можно было откупиться по более-менее сносной сумме: порядка 150 тысяч рублей. Заплатил и живи спокойно. Многие так делали. Не обсуждаем детали и законность этого. Молодые врачи покупали себе свободу выбора, где работать после университета.

И на вопрос: «А зачем вообще ты брал целевое?» каждый отвечал, что таким образом подстраховывался, чтобы наверняка поступить в мед. Они боялись, что не пройдут по баллам. Среди них даже были круглые отличники из медколледжа. Один такой тоже обратился ко мне. Меньше всего на свете он хотел работать в поликлинике, с которой подписал целевой договор.

Он пытался обратиться в поликлинику, чтобы та сама отказала ему в приеме на работу. Может, там ставок нет. Но кто-нибудь видел госполиклинику полностью укомплектованную врачами? Он пытался найти юридические лазейки: вроде целевикам обещана определенная стипендия за последующие муки, и если ее организация не платит, можно судиться и выиграть свободную жизнь. Кстати, в Марксе в 2023 году был прецедент: девушка по имени Милана отказалась заключать трудовой договор с Марксовской районной больницей и в Саратовском областном суде отвоевала право на это. Ей даже не пришлось платить штраф, поскольку в период обучения студентке не оказывали меры социальной поддержки, указанные в договоре. Но это единичные случаи по стране.

В 2024 году гайки целевикам закрутили жестко. Теперь штраф за отказ от отработки — порядка миллиона рублей. Эти бедные 16–17-летние ребята, которые подписывают кабальные договоры, даже не представляют, какие слезы ждут их впереди. Я за всю жизнь не видела ни одного счастливого целевика. За время обучения жизнь, взгляды меняются конкретно. Ребята видят новые возможности, но уже связаны по рукам и ногам работой в поликлинике.

Немного лучше тем, что выбирает специальность и потом заключает договор в ординатуру. Кстати, вернусь к тому отличнику из медколледжа: в итоге он договорился с руководством больницы, чтобы не сидеть и не терять время участковым терапевтом, пошел доучиваться в ординатуру на анестезиолога-реаниматолога. Теперь он будет обязан проработать в данном медучреждении не три, а пять лет. Но зато хотя бы не участковым. И он этому рад. Тем более, что дело происходит в Энгельсе, рядом с Саратовом.

А теперь вернемся к тем, кто заключил договор с другими районами. Я видела слезы девочек, которые не хотели возвращаться в «глухомань». Там нет развитой инфраструктуры, и не так весело, как в большом городе. Но они «должны, обязаны». Они в 16–17 лет не представляли, что за одолжением учиться в меде по целевому направлению последует расплата. А государство давит и настаивает, что это прелесть, какое выгодное решение.

Но скажите, кто учился 6+ лет и превзошел сам себя, теперь мечтает работать потом, допустим, в Аткарске? Покажите этого человека. Давайте теперь, как есть у кого-то «американская мечта», так же аткарскую мечту отработаем. Что в ней? Миллион рублей и старый потрескавшийся дом?

Аткарская мечта…

Мне просто еще интересно, чем был так плох зам по соцсфере убитого района или главврач бедной больницы, который просто не знает, чем привлечь врача. Или школа — педагога. Они поступают честно и молчат. А им от губернатора — дисциплинарные взыскания. За что? Им палками загонять молодежь на каторгу? Обещать золотые горы?

А они, тем самым, может быть, даже одну невинную жизнь спасли от слез и отработки.

Надо думать лучше, как привлечь врачей в районы без обмана и насилия.