Как спасти саратовскую медицину: врач Андрей Коновал — о том, что привело к кризису в здравоохранении

Саратовские медики устали молчать — и по стране пронеслась молва об их недовольстве. Они честно рассказали обо всем: как не хватает перчаток и прочих расходников, которые они покупают за свои деньги, про хамство и препоны со стороны главврачей и многое другое. И кто бы это сделал? Претензия одна — не устраивает руководство. Медики не видят больше проблем — ведь раньше они молчали. Но пришли новые и. о. главврачей в Саратовскую инфекционную больницу и онкодиспансер, которые заставили их говорить на всю страну.

Саратовский Минздрав с соответствующими службами зарядил проверки на местах. Врачи боятся, что вместо голов начальства полетят их головы. Мы спросили у председателя межрегионального профсоюза «Действие», врача — анестезиолога-реаниматолога Андрея Коновала, чем им это грозит.

— Я считаю, что главная проблема не в кризисе кадров, а в более глобальных проблемах, которые имеет наше здравоохранение, — считает он. — Если искать главный корень, я бы сказал, что это тотальное недофинансирование наших медучреждений. К чему оно ведет? К тому, что наши поликлиники, СМП, стационары не обеспечены настолько, чтобы выполнять те обязательства, которые предусмотрены законодательством в отношении полноценного оказания медпомощи населению. У нас не хватает тех денег, которые медучреждения в состоянии заработать, а они именно «зарабатывают» эти деньги, как ни странно.

Так организована система, что зависит от оказания медуслуг, причем по тарифам, существенно заниженным от необходимых. Соответственно, любой главный врач всегда находится перед дилеммой: куда направить, как распределить эти деньги. Даже сейчас начинают контролировать, куда-то или другое, какой категории работников увеличить зарплату, какой дать премию, кому не дать, отменить. Просто денег не хватает на заработную плату в достойном размере. Нет зарплаты, значит дефицит кадров, нет специалистов. Какие-то направления не закрыты, а где-то работают на износ на полторы ставки, чтобы свести концы с концами.

То есть высокая нагрузка как в основное время, так и дополнительное, сверхурочная нагрузка, работа по совместительству. При таком раскладе нужно понимать, что можно быть прекраснейшим управленцем, но при этом средств не хватает на закупку медикаментов, расходников. Практически на все.

— А вы в курсе проблем Саратовской области?

— Нет, это мимо меня прошло, но в этом нет ничего необычного. Я не считаю, что люди действуют неразумно. Но есть более глобальная проблема. Кого назначают на руководство учреждения? Если это человек принципиальный, который душой радеет за дело, долго ли он протянет, если по-честному? Если он будет принципиально отстаивать, указывать вышестоящему начальству, что что-то не исполняется.

— В Саратове негодуют, что именно главврачи не могут сохранить коллектив.

— Ну я же и говорю, хороший специалист, долго ли он протянет на этом месте? Скорее всего нет. Он будет вынужден или уйти в отставку сам, или его «уберут». В последние годы я что-то так и не слышал, чтобы главные врачи за что-то радели сильно.

И теперь, кого поставят чиновником? Того, кто будет послушно сидеть на этом месте и выполнять то, что ему спускают сверху. Сказали ему сократить ставки — сократит. Несмотря на то, что это будет грубо нарушать порядок оказания медицинской помощи по этому профилю.

Соответственно, эта общая системная ситуация приводит, с моей точки зрения, к отрицательной селекции. Чем больше шансы занять руководящие должности, тем люди более конформистского склада характера, карьеристы туда попадают. Я бы не сказал, что у главных врачей в районных больницах какие-то огромные зарплаты, другое дело, видимо, какие-то иные схемы обогащения верхушки больниц.

В целом, не хочу сказать, что каждый из них такой. Но то, что сама ситуация создает условия для отрицательной селекции — это нормально. И потом, огромное учреждение — это не значит, что все, по схеме работаем, сколько захотели — столько и дали. У нас система самоокупаемости, кредиторка, задолженности, чаще всего, главные врачи — тоже медработники, не менеджеры, не получали какого-то экономического образования. Соответственно, они привлекают экономистов, главных бухгалтеров, у нас слабая юридическая служба в учреждениях. Вопросы соблюдения трудового законодательства на очень низком уровне.

— Правильно, что врачи начали выступать против?

— Я считаю, что да. Потому что формально перед ним кто ответственен? У них есть работодатель, это не Минздрав области, а главный врач. И понятно, что люди, которые приходят сверху, они исполнители, им нередко нечего сказать людям, а нередко по своим личностным качествам они не способны выстроить диалог и понимать всех и каждого. Это очевидно.

Даже когда мы создаём первичные профорганизации профсоюзе «Действие», наши профкомы организуются снизу, а не по указке главврача и его замов. То есть это люди, которые хотят навести порядок снизу. И нередко, вместо того, чтобы вступить в диалог с нашим профсоюзом, их начинают гнобить. Наш профком уже вынужден отправлять иски в прокуратуру, суд. И я скажу, что да, главврачи, их замы и другие нередко люди, приближенные к власти, не настроены на диалог с коллективом адекватно.

— А как спасти ситуацию?

— Увеличение бюджета медучреждений — раз. Дать возможность объединяться в профсоюзы. Изменить отношение надзорных органов, нередко в отношении профсоюзных активистов создаются проблемы. Другое отношение к профсоюзам нужно, где, например, работники имеют право в выборе главных врачей. Хотя в нынешних условиях это невозможно, но их мнение и их права всегда должны учитываться.