«О „мандариновой благотворительности“»: почему детям-сиротам не надо дарить подарки и что им действительно нужно

Люди, состоявшиеся в жизни или ищущие в ней новый смысл, часто начинают помогать окружающим. Некоторые обращаются к теме сиротства и трудного детства. Но, как правило, всё заканчивается организацией концертов, на которые детей сгоняют против их воли.

Причем это происходит строго в определенные периоды — новогодние праздники, 23 Февраля, 8 Марта и 1 июня, а практически всё остальное время они предоставлены сами себе. Это называется «мандариновая благотворительность» — из-за массовых новогодних подарков. Чем это плохо, рассказывает Лилия Пастушкова, директор автономной некоммерческой организации «Всегда рядом» из Саратова.

Мы встретились вечером в пятницу на пересечении Вольской и Рабочей улиц. Именно там находится офис организации. Лилия пришла с награждения конкурса «Честное слово». Его проводит АНО «Прогрессор» при поддержке Общественной палаты Саратовской области и ряда региональных министерств. АНО «Всегда рядом» второй год подряд стала лауреатом регионального конкурса публичных годовых отчетов некоммерческих организаций. Лилия пришла в строгом розовом костюме.

Вход в здание соседствует с помещением комитета социальной поддержки администрации Саратова, который был уже закрыт. Вывеска АНО находится в самом верху, над дверями. Если не задрать голову, ее и не заметишь. Вечером в пятницу помещение организации пустовало. Там есть рабочий кабинет, кухня-столовая, кабинет психолога, конференц-зал, зона досуга, туалет и коридор с прихожей, всё забавно подписано. Мы сели на кухне, чтобы попить чаю за беседой. Разговор начали с того, как появилась идея помощи трудным детям.

Лилия родом и проживает до сих пор в Заводском районе Саратова, из Комсомольского поселка. Она окончила Саратовский государственный юридический институт и 16 лет занималась бизнес-юриспруденцией. Более шести лет проработала в Москве. Вернувшись в Саратов, в 2018 году она начала делать практические шаги в направлении работы с «подростками группы риска» и сиротами.

«Думала об этом с юности. Стартом стала наша местная передача по ТВ „Где ты, мама?“. Увидев эту передачу в юности, я решила, что во взрослом возрасте буду помогать детям-сиротам и стану родителем хотя бы для одного такого ребенка», — рассказывает руководитель организации.

Вначале она, как и большинство желающих помогать детям, присоединилась к организации концертов и выступлений. Затем, получив обратную связь от детей и проанализировав эту деятельность, «включив критическое мышление», как шутит Лилия, решила, что детям такая «помощь» не сильно помогает.

«Но на первом этапе, естественно, мне никто бы этого не сказал: я не знакома была с детьми. Я смотрела на свои действия. Сыграла я на концерте. Чем я помогла ребенку? Какому ребенку я помогла? Меня никто не узнал, я никого не узнала. Мы даже не познакомились. В чем моя помощь? И я подумала: а зачем я тогда буду это делать, если это не помощь?» — продолжает Лилия.

На вопрос, что сейчас массово дарят детям, помимо сладостей, она ответить не сможет, потому что ее организация ушла от этого, помогая детям в других сферах.

«Наверное, есть „елка желаний“, как и на Новый год. Осознанные взрослые спрашивают у руководителей учреждений, что нужно. Здесь как раз могут быть ценны подарки по индивидуальным запросам. Например, у подростка износились и порвались кроссовки. Он будет носить их даже рваные, потому что вариантов у него нет. Но это не массовая работа, хоть и действительно полезные подарки. Это всё про наше мышление и стереотипы, про то, что мы привыкли делать», — говорит директор «Всегда рядом».

В круге общения Лилии есть крупные фонды, которые до сих пор считают благом проводить концерты для детских домов. У нее нет анализа, но есть ощущение, что это очень «пиарно», красиво, весело.

«Классно привлекать бизнес к этому. Собрались и поехали, провели праздник, концерт! Как будто бы детей повеселили и уехали. Это красивые фотографии и видосики, в моменте хорошие эмоции и впечатления. Аниматоры и ростовые куклы. Это, может быть, и про искренность со стороны тех, кто едет помогать», — рассказывает Лилия Пастушкова.

Но здесь есть и обратная сторона медали — отзывы подростков после таких мероприятий. Маленьких детей такое цепляет, безусловно. А вот у старших нет выбора не ходить на эти мероприятия.

«Мы это смотрим каждый год. Одно и то же. Приезжают фонды и делают одно и то же. Поют, танцуют, дарят какие-то однотипные подарки. Мы не можем отказаться, уйти или выбрать, мы просто сидим», — делится опытом подростков эксперт.

Благотворители уезжают, а дети остаются с подарками, но в детском доме. Однако здесь директор АНО хочет сделать ремарку.

«Существуют учреждения, где проживают дети-инвалиды, дома престарелых и так далее. Вот там я, наверное, соглашусь, какие-то развлекательные концерты и подарки очень нужны. Потому что детям-инвалидам практически невозможно найти родителей, наставников. Мы тут некомпетентны, я со своей организацией даже не суюсь в это. Но направление концертов в это русло, наверное, благо. У них в принципе мало позитива в жизни», — предполагает Лилия.

Как благотворительный проект «Всегда рядом» появились в 2018 году. Сначала долго не регистрировали юридическое лицо, считали, что это не нужно. Затем со временем поняли, что чтобы быть более системными и устойчивыми, а также чтобы получать ресурсы, нужно оформлять организацию официально. В результате в августе 2021 года была официально создана АНО «Всегда рядом». Это позволило участвовать в конкурсах на получение грантов от администрации Саратова, правительства Саратовской области и Фонда президентских грантов.

«Мы смотрели в сторону грантовой поддержки, так как уже имели опыт написания проектов на получение грантов в другой организации», — рассказывает историю АНО Лилия.

Администрация Саратова в мае прошлого года предоставила АНО большое помещение площадью около 90 квадратных метров в центре Саратова. С помощью поддержки Федерального подросткового центра и частных благотворителей туда привезли мебель, самостоятельно доделав небольшой косметический ремонт, АНО открылась официально в этом месте уже в августе.

Гранты и финансирование от различных источников позволяют сформировать годовой бюджет в размере около 4 миллионов рублей. Дополнительные средства привлекает второй сотрудник АНО — она занимается фандрайзингом.

В обществе есть установка на помощь сиротам, но что не так с новогодними подарками?

«Новый год — это волшебная атмосфера чудес, когда мы своим детям дарим подарки. Украшаем елочку, готовимся. А тут дети, у которых нет родителей. И нормально, когда возникает желание им помогать. Люди вереницей едут в детские дома. Спонсоры, компании, едут туда по 15 раз в день. Это такой поток благотворителей, которые едут с благим желанием помогать, но получается не то, что задумывалось», — делится Лилия своей экспертизой.

Бесконечным потоком едут чужие и не близкие детям люди. Они дарят одинаковые подарки на всю группу, привозят конфеты.

«Представим, что на Новый год у ребенка 15 сладких подарков на каждого — такая у нас статистика имеется в среднем, — продолжает директор АНО.— Что происходит дальше? Если не аллергия, то просто их дальше тошнит этими конфетами. Они могут их менять или выкидывать. И для них это не ценность. В отличие от ситуации, когда тебе Дед Мороз (родители) под елочку положили подарок. Это не семья, это чужие тебе люди подарили.

Они с тобой фотографируются, берут тебя на руки, если мы говорим о маленьких детях. Это всё формирует иждивенческую позицию: дети начинают привыкать, что им всё достается просто так. Приезжают какие-то дяди и тети и приносят им подарки только потому, что они сироты. И с этой позицией они выходят во взрослую жизнь: „Я сирота, мне все должны“», — объясняет Лилия.

У детей формируется «расстройство привязанности». Это означает, что у ребенка нет близких людей. А когда с детьми фотографируются незнакомые взрослые люди, они обнимают его, нарушая его личные границы.

«Это разрушает у ребенка понимание близкого и единственного человека — мамы, папы и так далее. Такие процессы работают в минус воспитанию ребенку, а не в плюс. Люди же думают, что сейчас подарок ребенку привезут и они ему этим помогут», — добавляет общественница.

Профессионалы в этой сфере призывают к тому, что детям нужно дарить не игрушки, а навыки. Не сладкие конфеты, а маму с папой.

«Для этого существует наша организация. Чтобы дети получали хотя бы наставника в ситуации, когда невозможно найти семью. Так происходит в случае с подростками. Либо они должны получать родителей, которые научат их навыкам. Чтобы во взрослую жизнь они выходили с опытом работы, которую им предоставляют по программе трудоустройства. С пониманием, как зарабатываются деньги и как они тратятся», — продолжает Лилия.

Когда сироты растут в очень плохих условиях в кровных семьях или в детских домах, где сейчас, как утверждает Лилия, просто шикарные условия для жизни, но нет мамы и папы, которые передадут семейные ценности, то им потом очень сложно строить свою семью, потому что у них перед глазами не было хорошей модели семьи.

«Им сложно встраиваться во взрослую жизнь. Без корней, без опоры в жизни, без человеческого общения. Некому что-то рассказать, не на кого положиться, не с кем посоветоваться. Да, они продолжают после выпуска созваниваться с воспитателями детских домов, они для них близкие люди. Но воспитатели не бесконечны, они дарят себя многим выпускам множества детей. А близкого человека детям не хватает», — отмечает директор организации.

Поняв, что концерты «не благо и не эффективно», Лилия изменила подход. Начала «копать и смотреть, что действительно помогает». Узнав о программе «Наставничество» в Москве, она решила повторить это в Саратове. Программа предполагает поиск людей, которые хотят помогать подросткам, лишенным родительской заботы. Это взрослые люди, имеющие какой-то жизненный багаж и желание помогать.

«Вот этим людям мы рассказываем о том, что помогать можно своим человеческим ресурсом. Не обязательно в это вкладываться финансово. Можно подарить человеческое тепло, общение, свой опыт и навыки. Это нужно для того, чтобы ребенок, выходя из стен детского дома или социально-реабилитационного центра, устойчиво стоял на ногах и имел рядом „человека“. Потому что всё, что нужно человеку, это другой человек, и тогда он сам сможет подняться», — считает руководитель организации.

«Говорю: помогите ему собой, своим примером, — рассказывает Лилия. — И тут стереотип ломается: а что, так можно было? Но это долго, это налагает ответственность. Хоть человек и не воспитывает ребенка, но становится ему другом, а дружба — это надолго. Это намного полезнее любых подарков».

Есть корпоративное наставничество, оно про навыки работы, навигацию и трудоустройство. Подростков приглашают на мастер-классы, где им показывают какой-либо вид работы.

«Прямо недавно мы ездили в стоматологический центр, где ребятам проводили мастер-класс по тому, как правильно заботиться о полости рта. Но дополнительно к этому детям показали этот центр. Доктора с ними лично пообщались и рассказали, почему они пришли в эту профессию, зачем они здесь, как долго учились, как долго зарабатывали свою репутацию и навыки. Подросткам предложили пройти этот путь, подставили плечо. Доктора сказали им, что могут стать им наставниками. Вот что важно», — рассказывает директор АНО.

По ее словам, у ребят появились люди, к которым они могут обратиться и сказать: «Я вот тоже хотел бы стать стоматологом. А покажи как, расскажи, как поступить, как собрать документы. Эти вещи для нас элементарны, а для детей с низкими стартовыми возможностями вообще чужды и непонятны».

Для обучения в вузе сиротам, как правило, нужно набрать такие же баллы, как и всем. Поэтому в основной своей массе они идут в техникумы и колледжи.

«Они учатся в обычных школах, но у них имеется педагогическая запущенность. То есть качество обучения может быть хорошим, но у детей, которые выживали первые годы жизни, не было возможности учиться. Один ребенок пытался найти себе еду, а другой — поменял пять репетиторов. Разумеется, у них были разные жизненные задачи», — описывает трудности сирот Лилия.

Ее сын, которого она взяла под опеку в подростковом возрасте, учился последний год в саратовской школе, переехав из Красноармейска. У него был низкий балл при поступлении. Архитектурно-строительный колледж — престижный, и туда нужен был высокий балл. Получилось пройти на бюджет, но не на самую популярную специальность — на сантехника. Хотел на газовика, специальность «обслуживание газового оборудования». Хотя на сантехника тоже был конкурс — несколько человек на место.

«Очень мало ребят остается в 10-х и 11-х классах. Я знаю такие примеры, и это прямо исключение из правил», — добавляет директор АНО.

Сейчас у организации в самом разгаре стажировочная кампания, когда с ребятами общаются, узнают их интересы, ищут им работу.

«У нас нет границ возраста, с 14 лет можно уже трудоустраиваться, ребята младше могут рассчитывать на безоплатные стажировки, но в интересных местах. Салоны флористики, рекламные агентства, где ребята помогают в качестве стажеров и получают навыки», — отмечает руководитель АНО.

По ее словам, медицинские организации не берут на работу без профильного образования, но на стажировки можно попасть в качестве помощника-стажера, это в основном девушки. Они погружаются в медицинскую профессию, насколько это позволяет организация.

«Не участвуют в медицинских операциях, но в простых вещах смотрят, как работают врачи, система медицинской организации, где сильная нагрузка, а где полегче. Что интересно, а что нет. Выходят оттуда с хорошими инсайтами (озарение, понимание внутреннего процесса. — Прим. ред.), хотят они стать медиками или нет. Это очень хорошая практика», — добавляет Лилия Пастушкова.

В программе индивидуального наставничества есть правило: к детям ходят без подарков. Они могут быть только личные, индивидуальные конкретному ребенку, когда сформировалась пара.

«На первом этапе у нас групповые встречи: команду наставников мы обучаем. У нас есть партнер — школа приемных родителей, специалисты которой обучают в школе наставников там же. Это государственный орган, но мы в одной системе координат и ценностей», — рассказывает Лилия Пастушкова.

Когда наставники приходят к детям и происходит первое знакомство, их по несколько человек с каждой стороны — наставников и сирот.

«Наставники говорят им честно: мы не спонсоры, не благотворители. Но для вас мы друзья и мы будем приходить к вам регулярно», — продолжает эксперт.

Сначала детям это непонятно, почему им ничего не дарят, они удивляются, что взрослые снова к ним возвращаются, но начинают к ним постепенно привыкать. Те к ним снова приходят, о чем-то общаются, возникает контакт и дети начинают доверять.

«Они им честно говорят: „Я не буду тебе ничего дарить. С чего это я должен это делать? Я сейчас расскажу тебе, как это происходит в семьях. Мне дарили подарок, если у родителей были деньги“. Допустим, у ребенка будет день рождения, наставник не обязан, но может подарить ребенку персональный подарок. Что-то личное, уже исходя из их отношений: ребенок о чем-то говорил, например, про электронную книгу, и наставник поставил у себя галочку по этому поводу», — описывает руководитель АНО.

Ценность такого подарка, считает она, будет очень велика, потому что ребенок не ожидает такого. Ему непривычно, что ему дарят личный подарок и что его интересы учтены.

«Это сопровождается рассказами о том, как это происходит в семьях, что на подарки деньги зарабатываются, они не сыпятся с неба, подарки дарятся не каждый день, что это всё выбирается, исходя из бюджета семьи. Такие хорошо запоминаются детьми», — добавляет директор организации.

Когда она сначала стала наставником для Данилы, которого потом взяла под опеку, была на связи постоянно. У него не было сим-карты в Красноармейске, он через тетю и друзей держал связь. Она спросила, что юноша хочет на день рождения.

«Для нас это была церемония, потому что он сначала не понял, потом думал. Захотел себе рюкзак определенного бренда. Я ездила в магазин, была с Данилой на связи: серый или черный? Я дала ему выбор, привезла, подарила. Много лет прошло, а он до сих пор это с теплотой вспоминает», — поделилась Лилия.

Другое направление работы организации — «Сообщество приемных семей». Они профессионально помогают тем людям, кто уже взял детей в семью или только собирается это сделать. Сюда они подключают психологов. Семьи находят с помощью своего сообщества, которое распространено на территории всей Саратовской области. Плюс им помогают органы государственной власти, органы опеки, районные администрации, с ними налажен прямой диалог. Лилия Пастушкова является общественным помощником регионального детского омбудсмена Татьяны Загородней.

Семьи с приемными детьми находят по сарафанному радио. Они сами узнают, что есть поддержка, сообщество, бесплатные психологи и юристы. В соседнем зале по воскресеньям они встречаются в «Клубе приемных семей» по три часа с приемными семьями, пьют чай и общаются.

«Есть и такие, кто только хочет взять приемного ребенка в семью. Они приходят и тоже просят помощи. Родители с удовольствием подключаются, рассказывают о подводных камнях, где подстелить соломку, где подучиться. Это замещающие семьи всех форм устройства: усыновители, опекуны, приемные семьи», — продолжает рассказ Лилия.

Следующее направление работы организации — это подростковый центр. Основное назначение их офиса — как раз работа этого центра.

«Здесь мы принимаем подростков из любых категорий, раньше фокусировались на самых уязвимых группах, сейчас к нам приходят самые обычные ребята. Мы им не отказываем и они формируют свое сообщество. Если им это нужно, если ребенок пришел, значит, он здесь найдет понимание», — отмечает директор АНО.

Сироты находят это место через общих друзей и знакомых, через соцсети и по сарафанному радио. Если кому-то что-то нравится, он это всем рекомендует. Иногда им звонят из какого-либо министерства и говорят: «У нас тут есть семья и им нужно помочь». Иногда общественникам сообщают, что родителей лишили родительских прав и ребенку нужна новая семья. Те делают запрос по своим чатам: там около 280 приемных родителей со всей области, пишут неконфиденциальную информацию в общих чертах: пол и возраст, ребенку ищут семью в таком-то районе. Например, из Новоузенского района отвечают, что как раз ищут детей. Раз — и нашли семью.

«По закону есть определенное количество посещений, которые кандидаты в приемные родители должны сделать. Ребенок может познакомиться, понять, к кому он идет в семью. Только с годовалыми детьми это не сработает, а с определенного возраста нужно, чтобы ребенок привык к новой семье», — рассказывает Лилия.

Общественники передают информацию о семье органам опеки, а потенциальным родителям, что в их или соседнем районе появился ребенок, которого можно усыновить, выступая своеобразной площадкой и местом обучения для таких семей. Далее взрослые с соблюдением всех правил и законов начинают оформлять опеку. С маленькими детьми-отказниками «Всегда рядом» практически не работают, потому что их мгновенно разбирают и на них стоит очередь. «Тут наша помощь не нужна», — добавляет Лилия.

В обществе много говорят о закрытии детских домов, но это, скорее, «стратегия ожидания», а не реальность, утверждает Пастушкова.

«В России вся некоммерческая сфера работает на то, чтобы детских домов не осталось, это цель множества НКО. Но это не может сдвинуться так быстро. Разрабатываются новые программы и они касаются в первую очередь того, чтобы дети не попадали в такие детские учреждения. Если его изъяли в любом возрасте — чтобы ему сразу нашли новую или хотя бы временную семью».