«Приехал с гробом на крыше»: как на саратовском кладбище происходят нелегальные захоронения

Когда мы планировали написать о Рокотовском кладбище, ничего не предвещало того, что материал может обернуться хоть сколько-нибудь серьезным разбирательством. И даже когда из администрации Саратова поступила информация о том, что в мэрии кого-то сильно обеспокоил наш запрос о статусе кладбища, мы только улыбнулись: что тут может быть особенного в краеведческом материале о своеобразной городской «достопримечательности». Но вышло чуть иначе.

Когда в Саратове появилось Рокотовское кладбище, никто не может сказать достоверно. Совершенно точно, что это сельский погост деревень Рокотовка и Стрелковка, Углевка, Муравлевка и других, которые в 30-е годы прошлого века вошли в состав Саратова и оказались на окраине Заводского района у подножия Алтынной горы. Всё советское время тут хоронили жителей района, проживающих поблизости: верхняя и нижняя Пролетарка и так далее.

Благодаря тому, что кладбище находится в густых посадках, вокруг него вьется множество городских легенд, главная из которых заключается в том, что в конце 80-х и начале 90-х годов тут легко могла «пропасть без вести» какая-нибудь жертва бандитских разборок. Благо, что главные фигуранты криминальных хроник того времени: Владимир Хапалин, братья Наволокины, тот же Игорь Чикунов жили неподалеку. Если вы будете гулять по Рокотовскому кладбищу (а скорее, с трудом пробираться между нагромождения могил), вы обязательно обратите внимание на заметное количество холмов без оград и табличек, иногда это просто сваренный из железного профиля крест, воткнутый в землю. В таких случаях задумываешься, а так ли далеки эти рассказы от правды?

Факт в другом: нелегальные захоронения продолжаются на кладбище в поселке Рокотовка по сей день. Ритуальные агентства, в которые мы обратились с вопросом о возможности захоронения человека на Рокотовском кладбище, в один голос согласились это сделать.

— Если у вас там подзахоронение, это возможно. Тогда вы приедете на кладбище и там могильщикам покажете, где это. Мы предоставляем только катафалк, — сказали в одном похоронном агентстве.

В другой похоронной службе тоже сказали, что захоронение на Рокотовском кладбище «конечно возможно», но подробности, как это происходит, не уточнили. В третьем похоронном бюро сказали, что хоронят на Рокотовском кладбище и с документами будет «всё хорошо», но вдаваться в тонкости процесса не стали. В других агентствах тоже нигде не ответили отказом.

Вместе с тем, в администрации Саратова на запрос 164.RU о статусе кладбища ответили, что хоронить там нельзя и достаточно давно. «В соответствии с постановлением администрации муниципального образования „Город Саратов“ от 8 октября 2009 № 891 „О существующих местах погребения в пос. Рокотовка Заводского района муниципального образования „Город Саратов“ предприятиям всех форм собственности, оказывающим ритуальные услуги, запрещено производить погребение и подзахоронения на территории поселка Рокотовка», — говорится в ответе за подписью и. о. заместителя главы администрации Саратова по благоустройству и развитию городской среды Татьяны Рыхловой. Контроль за тем, чтобы захоронения на территории кладбища не проводились, осуществляет МКУ «Администрация кладбищ».

В мэрии подчеркнули, что «разрешения на захоронения на кладбище в поселке Рокотовка Учреждением не выдаются».

МКУ «Администрация кладбищ» возглавляет Александр Булгаков. Последний, кстати, в 2016 году несколько месяцев возглавлял коммерческое ООО «Ритуал», то самое, что засветилось в скандале вокруг бывшего прокурора Кировского района Андрея Пригарова.

Совладелец ООО «Ритуал» Олег Вартанов проходил в деле Пригарова как обвиняемый в посредничестве при получении взятки. Следствие утверждало, что Пригаров получал взятки от руководства муниципального МУСПП «Ритуал». Директор последнего Михаил Шулекин был задержан в декабре 2020 года в рамках оперативно-следственных мероприятий, связанных с делом прокурора Пригарова. По версии обвинения, контрольно-счетная палата города Саратова обнаружила нарушения в работе МУСПП. Якобы после этого Пригаров пообещал помочь Шулекину сохранить его должность в обмен на ежемесячные выплаты в размере 500 тысяч рублей. Посредником в этом соглашении выступил предприниматель Олег Вартанов.

Согласно позиции следствия и обвинения, Вартанов каждый месяц «забирал» эту сумму для Пригарова, посещая кабинет Шулекина на улице Киселева, 70. По договоренности, Вартанов якобы временно хранил деньги у себя и планировал использовать их для строительства крематория на Елшанском кладбище. Шулекин заявил, что с декабря 2017 года он передал Пригарову 7,7 миллиона рублей. По итогам рассмотрения дела в суде прокурору дали пять лет колонии общего режима с запретом два года занимать руководящие госдолжности. Вину Вартанова доказать не удалось, он был оправдан.

Собеседник 164.RU, знакомый с ситуацией, объяснил, что на кладбище «закрывают глаза» на нелегальные захоронения.

— Приходят родственники, просят похоронить именно там, потому что у них там все бабушки, дедушки вместе лежат. И просто сами хоронят, никого не спрашивая. Знаю даже ситуацию, когда мужчина приехал на машине с гробом на крыше, сами похоронили. Ритуальных агентств, которые на это соглашаются, на самом деле не так и много, они смотрят, чтобы покойник был не «криминальный», разрешение на захоронение и соглашаются. Это всегда подзахоронения к уже имеющимся могилам, новых никто не роет, — рассказал наш источник.

Появляются ли на кладбище новые могилы, по его словам, никто никогда не проверяет.

— Если узнают, может и оштрафуют, но там какой штраф? Мелочь! — отметил собеседник издания.

В администрации Саратова нам сообщили, что ответственность за проведение захоронений без разрешения предусмотрена ст. 6.3 КоАП РФ (нарушение законодательства в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения), это штраф от 100 до 500 рублей для физических лиц.

— Это происходит очень редко, нет такого, чтобы на Рокотовском кладбище хоронили кого-нибудь каждый день, поэтому никто на эти нарушения не обращает внимания, — рассказал наш собеседник. — Если напишете, то наверное придут с проверками, — грустно пошутил он.

Исполнительный директор «Союза похоронных организаций и крематориев» Елена Андреева говорит, что местные власти должны следить, чтобы нелегальные захоронения не появлялись.

— По закону деятельность кладбищ регулируется муниципальными правовыми актами, и чтобы понимать, каким образом на нем появились новые могилы, необходимо обращаться к местным властям, которые должны контролировать, чтобы новые захоронения там не появлялись. Но могут быть запрещены новые захоронения, но родственные подзахоронения, если есть доказанный факт родства, это совсем другая категория. К тому же, если у меня есть урна с прахом, я не очень понимаю, как мне могут запретить подзахоронить урну (стоит отметить, что в Саратове до сих пор нет крематория. — Прим. ред.), — отметила она.

На вопрос, могут ли это быть стихийные захоронения, Елена Андреева сказала, что за время, сколько она занимается похоронным делом, ее уже ничего не удивит.

— Не возьмусь утверждать, что такого быть не может. Но дело в том, что в свидетельстве о смерти должна быть отметка о том, где человек похоронен. Кто и как ее поставил, если там захоронения запрещены, тогда непонятно. Необходимо обращаться в местные органы власти и в прокуратуру, которые бы объяснили, как на закрытом кладбище появляются новые захоронения, — пояснила Елена Андреева.

Смотритель кладбища, представившийся Сергеем, там же изготавливает надгробия, гранитная плита с установкой обойдется примерно в 40 тысяч рублей. Если могила находится высоко на горе, придется доплатить рабочим, которые будут поднимать ее. Как на кладбище появляются новые могилы, он рассказывать не стал, надгробия, по его словам, заказывают на уже имеющиеся старые могилы, где памятник покосился или обрушился.

— Тут и дороги этой не было, был один обрыв, — рассказывает он. — Мы здесь сделали дорогу, ребята своими силами мусор с горы таскали, тут 10 лет назад всё запущено было. А кладбище закрыто года с 2008-го, уже места не было хоронить.

— Я так понимаю, чтобы его легализовать, нужно было все могилы инвентаризировать.

— Да, никто этим заниматься не стал.