«До третьего пришествия Христа»: как село с «неприличным» названием стало местом, куда едут туристы и волонтеры

«Лох — это судьба», «Без лоха и жизнь плоха»: на тему этого обзывательства много шуток и горькой иронии. Неудивительно, что, когда на всю Россию зазвучало официальное название села в Саратовской области Лох, к нему было привлечено много внимания. И таким незамысловатым образом село получило вторую жизнь: туда поехали с экскурсиями, а группа энтузиастов начала восстанавливать его «сердце» — полуразрушенный храм Михаила Архангела. Так горькая ирония превратилась в историю света и созидания, а Лох превратился в аббревиатуру: «Людей Объединяет Хорошее».

Первыми на опустевшую деревню с красочной природой обратила внимание семья Кислиных. Супруги с двумя дочерьми нашли там свое место под солнцем, и теперь оно доступно каждому: сельские домики сдаются в аренду, многочисленные экскурсии знакомят с местными достопримечательностями. Это водяная мельница, родник, пещеры, и, конечно, старинный храм, построенный более 150 лет назад. Позже в село переехал бывший главный архитектор Саратова Александр Кискин, он как профессионал начал восстанавливать храм Михаила Архангела с нуля и собственными силами. За ним потянулись люди. У деревни появился свой сайт, множество групп в соцсетях: «Лоховская жизнь», «Михаило-Архангельская церковь село Лох» и другие. Интерес к ним то пропадает, то возникает каждое лето.

Множество волонтеров получили возможность прикоснуться к вечности и стать причастными к большому делу. Один из них — саратовский бизнесмен и меценат Михаил Авилов. Именно с его приглашения начался путь в село Лох корреспондента 164.RU. Мы списались с одним из волонтеров Иваном, который любезно согласился подвезти туда и обратно. Он помогает восстанавливать храм с 2019 года.

— Как вы втянулись в эту деятельность? — спрашиваю по дороге.

— Можно сказать, был внутренний запрос, — рассказывает Иван. — Я искал что-то подобное, и по стечению личных обстоятельств откликнулась поездка именно в эти места. В первый раз, когда поехал, то с трудом нашел село. Местные жители показали, где находится храм, рассказали, что обычно волонтеры съезжаются летом по субботам. На следующий раз я приехал и участвовал в подсобных работах. Мне показалось знаковым, что в этот день из храма выгребли последнюю кучу мусора: теперь он был чист и готов к восстановлению. Все этому очень радовались.

Так началась эра созидания. Храм стал «местом силы» для Ивана его семьи, они теперь нередко приезжают помогать вместе с супругой: здесь всегда требуются рабочие руки.

— У всех, наверное, разные ощущения от такой деятельности, мы же здесь находим спокойствие и умиротворение. Может, физически и вымотаемся, но морально останемся довольны, — говорит он.

Дорога до села занимает чуть более часа.

— Опять название украли, — качает головой Иван при подъезде к Лоху.

Я обращаю внимание на две металлические опоры, где, предположительно, должен быть знак. Это давняя проблема всех лоховчан: въездную табличку с наименованием деревни «Лох» постоянно воруют.

Дорога до храма занимает еще несколько минут. Я ожидала увидеть здесь множество автомобилей и толпу людей, но в назначенное время мы с Иваном оказались здесь практически одни, не считая Михаила Авилова и Александра Кискина. В храме на высоте строительных лесов трудился человек.

Разруху и величие храма Михаила Архангела сложно представить, пока не увидишь всё своими глазами. Когда едешь, ожидаешь увидеть конец строительных работ, но они только начинаются. Кругом стройматериалы, кирпичи, инструменты. Пока мужчины намечали план работы, я пошла искать парк-сад, который тоже создавался силами волонтеров. И, по рассказам, получился настолько удачным, что даже попадал в публикации крутых журналов по ландшафту и архитектуре. Но ничего не увидела. Подошла к девушке в конусной азиатской шляпе.

— А парка еще нет, да? — уверенно спросила я.

— Как нет, если есть, — улыбнулась она и развела руками вокруг. Я стояла на лестнице среди рукотворного цветочного луга.

— Единственное, что не доделали: щебеночные дорожки, потом еще скамейками разживемся, — продолжила Юлия Бурова, она же архитектор, ландшафтный дизайнер и волонтер. — Сейчас траву покосим, чтобы ходить было удобнее. Вы уже можете обратить внимание на количество растений на квадратный метр. Такой вид озеленения очень интересен и популярен в изучении, наблюдении и получении опыта: за какое время голая земля может покрыться лугом. Изначально проект разрабатывался так, чтобы понадобилось как можно меньшее количество сил для специализированного ухода. Его концепция такова, что природа сама сделает свое дело, а мы ей поможем.

Волонтеры — люди, как правило, приезжие, поэтому рассчитывать, что в парке будет свой садовник, не приходится. Они приезжают по мере возможности и поливают луг водой из колодца — он тоже часть проекта.

— Древесным культурам тяжело расти в этом грунте и бороться с невзгодами погоды: то морозы, то засуха, — объясняет Юлия. — Поэтому сейчас у нас сухой луг. Семена для него жертвовали саратовские питомники, где-то мы приобретали сами, некоторые искали по окрестным полям, создавали условия для произрастания «самосеек». Сейчас его основная идея в том, что каждый человек на этом участке земли может увидеть весь ассортимент растений в Лоху. Если погулять по его полям и лугам, то можно найти половину Красной книги. Здесь же за полчаса с приложением, помогающим узнавать растения по фото, можно изучить живую природу, потрогать, понюхать. Своего рода экопросвещение.

И действительно, если присмотреться, то вот тут спирея, там мальва, душица, мексиканская мята, шиповник. Среди всего этого великолепия — пчелиный домик, где пчелы делают дикий мед. Один из местных пасечников выделил в подарок пчелиную семью.

— Это был эксперимент, и шестой сезон подарил нам красоту несусветную, — заботливо говорит специалист. — Можно делать выводы, как использовать этот прием в городском озелении. В этом и профессиональное, и моральное удовлетворение.

Я возвращаюсь в храм. Там уже кипит работа, но мужчин всего лишь трое.

— А почему так мало людей? — интересуюсь. — Я думала, будет больше.

— Потому что это памятник архитектуры, и мы тут вообще находиться не должны! — то ли шутит, то ли серьезно говорит Михаил Авилов. — В свое время здесь собиралось до 40 добровольцев.

Я спросила, что мне делать, и мне тут же нашли занятие: киркой избавлять кирпичи от известкового налета и цемента. Здесь берегут каждый выпавший из стены кирпич: из них храм воссоздают заново. Очищенные следовало перенести из одной кучи в другую. Во время перерыва Михаил Авилов вспоминал, как всё начиналось.

— Изначально здесь мусорные завалы были под 4 метра, всё выгребали своими руками и увозили «КАМАЗами». На это потребовалось 4 года. Тогда были важны любые руки. Сейчас на первый план выходят руки, которые знают толк в строительстве.

Например, на строительных лесах работал сварщик: он делал металлическую опору для сводов храма. Но вскоре сварка остановилась. Александр Кискин, проходя мимо нас, сообщил:

— Он больше не придет.

— Почему? — спросил Михаил.

— Он по вере мусульманин, не зашло ему. Один раз чуть не упал со строительных лесов.

— Спасибо за то, что уже пришел и сделал, пусть воздастся за труды его.

— Вот поэтому нужны деньги, чтобы привлечь грамотные руки. Есть вещи, которые неспециалист не сделает, — объясняет мне Михаил. — Для этого мы организовали «Фонд содействия восстановлению храма Михаила Архангела в селе Лох». Работа предстоит колоссальная, не считая того, что уже сделано. Мы, грубо говоря, бережем каждый гвоздь, его по три раза используем. Но без людей с финансовыми возможностями и большим желанием помочь всё равно не справиться.

Авилов рассказывает, что был подписчиком Александра Кискина в соцсетях и так узнал о храме. Приехал как-то в Лох с семьей просто на экскурсию.

— Смотрю: дверь храма открыта, зашел, а здесь в полной разрухе сидит один человечек и чистит кирпич, как ты сейчас. Я спрашиваю: «Что ты делаешь?» Он говорит: «Храм восстанавливаю». С тех пор и я присоединился. Сначала не хотел это афишировать, но потом понял, что вдвоем мы с Николаичем будем его восстанавливать до третьего пришествия Христа, даже не до второго. Кинул клич по знакомым, и дальше дело разрослось.

— Вот так мы четыре года тоже сидели и кирпичи чистили! — говорит мне еще один мужчина, который приехал помогать. — А сейчас передовая тройка!

Атмосфера здесь царит легкая и непринужденная. Хочешь — делай, хочешь — нет. В храм периодически заходят туристы, и Михаил рассказывает им историю храма.

— Это своего рода служение, — говорит он.

Бывший главный архитектор Саратова Александр Кискин максимально сосредоточен. Он раздает указания и периодически появляется в разных местах храма. Ему сейчас 68 лет. Они с женой — тоже архитектором — приобрели в Лохе домик в 2015 году.

— Решили подумать о движении к природе: свежий воздух, грибы, ягоды. Ходили мимо храма: один раз зашли, два. И так обидно стало: стоит такая величественная громадина на 900 человек, а никому не нужна. Здесь такая мощь, энергетика. Тогда я прилюдно сказал: «Буду восстанавливать храм». Тем самым сжег мосты, чтобы для самого пути назад не было.

Местные жители тоже стали присоединяться. Сначала просто с ведрами и лопатами выгребали хлам, зерно, голубиный помет. Здесь в одно время был склад, кровлю облюбовали голуби. Они до сих пор воркуют где-то наверху. Потом с помощью пришли местные фермеры — так появились необходимые инструменты, одна бизнес-компания восстановила в дар аутентичные окна. Впервые в храме было проведено православное богослужение после 91 года небытия.

— Ради чего я это делаю? Старость — есть движение к Богу. Думаю, если хочешь ее достойно встретить, то нужно потрудиться при храме. Другой вопрос — сколько мы успеем сделать. Но хотелось бы с чистой совестью прожить тот неизвестный отрезок времени, который нам дан.